Чернобыль. Взрыв. Четвертый энергоблок. Весной 1986 года эти страшные слова звучали на всю планету, возвестив мир о самой масштабной катастрофе XX века. Жертвуя собой, наши соотечественники приняли участие в ликвидации аварии. С тех пор минуло 25 лет. С течением времени, казалось, стираются горечь и острота этой трагедии, забываются имена героев. Но сегодня, когда после разрушительного землетрясения в Японии, весь мир охватила ядерная фобия, давние события приобретают особое значение.
Вместе с нашими героями мы отмотаем ленту времени на 25 лет назад и вновь вернемся в тот злополучный 86-ой год.
…Телевидение, газеты, радио с оглядкой, неуверенно и не совсем внятно сообщали о взрыве на Чернобыльской АЭС. Народ пребывал в неведении. В это время Позднякова Геннадия и Волкова Анатолия вызвали в военкомат и сообщили об отправлении на место аварии для ликвидации последствий. На все сборы дали три дня. Они и толком-то не успели попрощаться с родными, и до последнего свой отъезд держали в тайне: чтобы лишний раз не волновать жен и матерей.
В Курске им выдали военную форму и построили в шеренгу. Глухо и бестолково прозвучал вопрос начальника отряда: «Есть ли желающие вернуться домой?» Лишь один человек вышел из строя, остальные так и остались стоять на своих местах. Мог и Поздняков Геннадий сделать спасительный шаг вперед: у него только-только жена выписалась из роддома, но почему-то даже не подумал об этом, да и совесть не позволила бы так поступить. Ему тогда было 28 лет, Анатолию — 35. С этого момента, отмерив свой рубеж, жизнь оставила все в прошлом, а в настоящем была пугающая, опасная неизвестность…
Отряд ликвидаторов, в числе которых находились и наши земляки, расположился в 30-километровой зоне. Дальше Анатолий и Геннадий разделились, у каждого была своя работа. Ежедневно их ожидала зона отчуждения. Геннадий работал на кранах, погрузчике, перевозя на могильник 10-сантиметровый верхний слой земли, валил «рыжий лес». Сосны в нем стояли мертвые, ни птиц, ни даже комарика не было слышно — вокруг была давящая, какая-то зловещая тишина, от которой хотелось бежать и бежать как можно дальше.
Часть Анатолия работала на недостроенных 5-ом и 6-ом энергоблоках, находившихся в 400 метрах от 4-го. Территория превратилась в настоящую пустыню, над которой возвышались искореженные взрывом металлические каркасы. Находиться здесь было невыносимо: голова раскалывалась от боли, в теле была слабость, все время бил кашель. Было такое ощущение, что легкие сжались в плотный комок, а разжаться не могут.
В редких звонках на родину наши земляки старались сдерживать этот кашель, поэтому голос звучал сипло и сдавленно, и когда на том конце провода чувствовалось волнение любимых людей, мужчины тут же все списывали на плохую связь. А там, дома, за них каждый день молились. Наверное, молитва и спасла наших земляков, вернула на родину.
Когда Анатолий и Геннадий вместе покидали Чернобыль, у обоих было странное чувство — не облегчения, а неуловимого, подспудного страха: что же дальше? как с этим жить? и, главное, сколько? Оба получили немалую дозу облучения, но, слава Богу, все обошлось.
— Чернобыльская катастрофа — это суровый урок, напоминающий нам о том, что нельзя легкомысленно относиться к окружающему миру, бездумно и расточительно пользоваться его богатствами, — убеждены мужчины.
Три года назад Анатолий Александрович и Геннадий Николаевич были награждены орденом Мужества. Но для них эта награда не столь значима. Важно другое: каждый остался человеком, настоящим мужчиной и принял основной радиационный удар, чтобы отвратить его дальнейшее распространение. Подобное мы забывать не в праве.
Екатерина Козлова
Районная газета «За изобилие»
27.04.2011
